Закулисье шоу "Маска": секретные поездки в тонированном авто, охрана и штрафы в 10 миллионов
Иосиф Пригожин, скрывавшийся под маской Ананаса, рассказал "КП", как устроен популярный телепроект
Второй сезон шоу, известного своими невероятными костюмами, под которыми прячутся самые неожиданные участники, продолжает преподносить зрителям сюрпризы. Кого здесь только нет: Единорог, Солнце, Неваляшка, Змея, Банан...
В первом выпуске проекта маску сорвали с Черной пантеры: ей оказалась вовсе не Ольга Бузова, как полагали члены жюри, а титулованная гимнастка Светлана Хоркина. А второй выпуск и вовсе подарил публике сенсационное разоблачение: оказалось, в костюме Ананаса пел и плясал продюсер Иосиф Пригожин. Причем, его голос не узнала даже жена Валерия, которая вместе с другими судьями в студии оценивает выступления замаскированных героев. А ведь их разделяли всего несколько метров...
О том, как устроена "Маска", и что грозит болтливым участникам, Пригожин-Ананас рассказал в интервью "Комсомолке".
- Иосиф, мы не знали, что вы поете...
- Я тоже не очень знал! Даже репетиторы, которые со мной работали еще в прошлом году при подготовке шоу, не ожидали такого. Я и в караоке не пел никогда. Но когда меня пригласили, сразу согласился. А что, я человек с чувством юмора, могу и над собой посмеяться. Сколько раз у Вани Урганта надо мной шутили, я к этом философски отношусь.
- Давайте откровенно: в "Маске" поют под фонограмму. Ваш голос там сильно "оттюнинговали"?
- А как вы себе представляете петь в маске? Никак, надо записывать фонограмму. Но в песнях целиком и полностью мой голос, я его даже не подделывал. Вспомните, например, как я пел "Я тебя люблю" Николая Носкова. В 1997 году я записывал его альбом в своей студии, эта песня была первой. Мы восемь лет сотрудничали, я знаю весь его репертуар, поскольку платил за него собственные деньги.
- А самому Носкову ваше исполнение понравилось, не знаете?
- Он мне написал. И не только он: Анна Нетребко, Юсиф Эйвазов, Ильдар Абдразаков... Мне было приятно получить от них комплименты.
- И как вам костюм Ананаса - тяжело в нем было выступать?
- Я был весь мокрый! У меня на голове была балаклава, которую после выступления хоть выжимай. Я ведь еще и не оправился тогда до конца (недавно Пригожин тяжело переболел коронавирусом. - Ред.). Конечно, мне было душно и некомфортно. Но мне захотелось стать частью этого постковидного праздника.
- Вы сами выбрали этот образ, не хотелось чего-то более вычурного? Для зрителя Ананас оказался как будто скучноват...
- Нет, мне его "выдали" продюсеры. Вот и Валерии он не очень понравился. Был один интересный момент, когда мы с Валерией сидели с внучкой дома и смотрели первый выпуск "Маски". И Лера сказала: "Этот Ананас какой-то неинтересный", надо, мол, с ним попрощаться. А мне даже это было приятно. Напоминало какой-то фильм, когда человек где-то на другой планете и всех сверху видит...
- Какая в "Маске" система безопасности? Действительно все очень строго?
- Да, за мной в первые дни приезжал тонированный автомобиль, и он же отвозил обратно после выступления. А в другие дни я приезжал с Лерой на съемки и репетиции, и она даже подумать не могла, что я на сцене. Я провожал ее в жюри и как будто ждал за кулисами. А сам в это время переодевался и бежал на сцену. То есть я всегда был на виду, в аппаратной, и как будто не при делах.
За мной, также как и за другими участниками, были закреплены охранники, это не просто бутафория для эфира - без них я бы упал, не дойдя до сцены. В маске голова проваливается, ничего не видно...
- Телефоны у вас не забирали, чтобы не сняли лишнего?
- Да какие телефоны, у нас же контракт: штраф за разглашение - 10 миллионов рублей. У кого-то 3, у кого-то 5. Но так как я живу с Лерой, видимо, было меньше доверия - решили подстраховаться. Поэтому я так боялся расколоться, что думал - быстрей бы это все закончилось.
- Не обидно было, что родная жена - и не признала?
- Ну если бы признала, она бы меня, может, и дальше протащила. Но тут все по-честному.
- Какие ваши ставки, кто скрывается под самыми популярными масками - Змеи, Неваляшки?
- А этого я говорить не могу. Не дай бог угадаю, скажут, что я знал, и снова штраф. Поэтому промолчу от греха подальше...