Киев в шоке от нового языкового закона и ждет, что Зеленский после инаугурации объявит мир

Языковый закон жизни

Накануне майских праздников мне стало очень плохо с сердцем прямо на работе. Карета скорой приехала быстро. Упитанные фельдшерицы стали делать ЭКГ. Разговаривали обе по-украински и по моей просьбе не перешли на русский. А та, что делала кардиограмму, сказала, что меня понимает, но говорить будет на «государственном». Медик при этом перепутала клеммы и сообщила, что у меня инфаркт. Я, конечно, испугалась, а фельдшерица стала по служебному мобильному звонить старшему врачу, причем было отчетливо слышно, как ей строго по-русски из телефонной трубки дежурный доктор велел переделать кардиограмму еще раз в двух проекциях. Женщина, по телефону, общаясь со старшим врачом, непроизвольно перешла на русский язык за секунду, обсуждая результаты моей ЭКГ. И, о чудо, инфаркта у меня не оказалось, в больницу я с ними не поехала.

Вот все тут так: как начальство прикажет, так и будет. Верховная Рада, аккурат перед днем Победы, приняла жесткий языковый закон, полностью лишающий прав русскоязычных украинцев.

И когда ты в государстве не видишь защитника, то, следовательно, это не твое государство? Вопрос для русских Украины вовсе не праздный. И что тогда делать людям, которых сегодня власти хотят унизить осознанно, лишая родной культуры, языка, традиций, признав огромную часть населения страны «вторым сортом»?

- Сидеть тихо и заткнуться, - говорит наша вахтерша на работе Валя, простая русская женщина из рязанской деревни, которая живет в Киеве почти 40 лет.

- Я, когда на огороде работаю, то про Зеленского и Порошенко не думаю, - откровенничает женщина. - Вот ведь, угораздило замуж выйти на Украину. А у меня, на родине, под Рязанью, все за русских вышли замуж и живут хорошо. А мой каждый день все зудит:

- Путин, твой, Путин. И деваться некуда. Дети, шесть внуков уже здесь, - ностальгирует по родине Валя.

Но киевляне 9 мая показали властям, что «заткнуться» вовсе не желают, а хотят чтить память своих дедов, что были победителями, а не побежденными и защищали от врага и нацизма нашу общую Родину.

И потому, в День Победы, с самого утра, под проливным дождем, с черно-белыми портретами своих родных, в Парк Славы потянулся нескончаемый людской поток.

В акции «Никто не забыт и ничто не забыто» (название «Бессмертный полк» официально запрещено в Украине) приняло участие только по официальным данным более 50 тысяч человек, а по неофициальным - значительно больше, около 100 тысяч и это только в Киеве. Само празднование Дня Победы изрядно напугало местных наци, которые как- то притихли в этот день и особо ничем не отличились, кроме того, что полиция без особой ярости и фанатизма прессовала людей с запрещенными георгиевскими лентами, коих было немного.

А будет ли инаугурация?

- Как думаешь, будет 19 мая нагурация-то? – спросила меня после праздников соседка по дому баба Лида.

- Я телевизор почти не смотрю. Не хочу расстраиваться, - попыталась отвертеться от разговора на политическую тему.

- Вот зря ты так. Надо верить и помочь Володе. Он ведь сын профессора, а значит умный, и всех кого надо посадит, и коррупцию победит. И с Россией наступит мир, потому что Зеленский за мир, - бесхитростно рассуждала пожилая женщина.

- Что-то я не очень уже верю, - решила я все- таки поддержать беседу.

- Нехай Россия уходит с нашей земли, - горячо включилась в дискуссию соседка, поинтересовавшись из вежливости моей двадцатилетней дочерью — спросив, замужем ли та.

И посетовала, что ее внук, 21 года, красивый хлопец, от армии ховается и пока не женат.

- А как ему жениться то, когда война? - рассуждала Лида. И добавила, что все одноклассники ее любимого внучка Вадика тоже ховаются от армии: кто в Польше, кто в Германии, кто в России.

Подмывало у нее спросить:

- А как же вы хотите тут Россию победить и земли вернуть, если все от армии «ховаетесь», однако не стала старушку огорчать. Пусть уже ждет инаугурацию и надеется. Надежда, как известно, умирает последней.