Наталья Катаева (Мордюкова), сестра великой актрисы: «Мама говорила Нонне: «Не разводись со Славой. Он - красавец! А тебе еще краситься надо...»

"Елки-палки, все о ее мужиках!" - Ну вот никто у меня о творчестве Нонны не спрашивает... Никто! Все больше интересуются личной жизнью. Елки-палки, все про мужиков пытаются разузнать, и особенно про ее отношениями со Славой Тихоновым… - Наталья Викторовна, но это же можно понять – два таких красивых человека, две таких ярких актерских личности. Так хотелось бы видеть воплощение сказки… - Да вы поймите – именно поэтому все так сложно и было. Переход от творческой жизни к личной... Здесь очень трудно перестроиться, это только актеры могут понять.

Славе и Нонне, хотя у них вроде и творческий союз был, непросто было строить личную жизнь. И трудности были материальные, конечно. Потому что актер в театре получал копейки. Да и в кино – тоже... Ни квартиры, ни денег, голодно и холодно, маленький ребенок.Так еще творческие проблемы… Я все это знаю, потому что в 11 лет приехала в Москву с Кубани и пять лет жила в семье Славиных родителей в Павловом Посаде. Когда у Нонны и Славы родился сын Вовочка, я его нянчила. И потом, когда они переехали в Москву, жили в бараке, я еще несколько лет жила вместе с ними. - Тихонов, наверное, испытывал ревность к успеху вашей сестры? - Так к ней успех-то пришел, когда они уже почти разошлись! - Ну, как же – в «Молодой гвардии" снимались вместе, но Сталинскую-то премию получила только Мордюкова.

- Вот из-за этого Нонну и не снимали целых 5 лет. Актриса Катя Савинова – она любимая подружка ее была – говорит: «Нонн, ты понимаешь, мне передали - ну что ж будет на экране опять Ульяна Громова?» Нонна рыдала. Ей хотелось хоть какую-то роль. А насчет того, что Нонну в "Молодой гвардии" так выделили, - Слава при мне только один раз вспомнил, когда мы в бараке жили: "Лауреату Сталинской премии могли бы и лучше жилплощадь дать". - А Нонна Викторовна что? - Она говорит: "Славуля, ну ты что, забыл, другие артисты живут и в подвалах, и угол снимают. Мы так счастливы, что комната наша, мы прописаны. Ну и что, мы будем с Вовочкой спать на одной кровати". А кровати железные, с номерами, из общежития, одеяла серые. А мы - счастливы. А Слава с 50-х годов без конца снимался. И «Мирные дни», и «Мичман Панин», и «Оптимистическая трагедия». Он пользовался таким успехом! У нас дома был целый ящик писем от его поклонниц, под окнами плакали девушки. В Театре киноактера он играл в «Необыкновенном чуде». Мы Вовочку спать уложим, и Нонна мне: "Пойдем, Славку посмотрим". И вот он выходит на сцену, а в зале - одни поклонницы... - Так, значит, Нонна Викторовна ревновала? - Вот я не видела, чтобы она переживала из-за поклонниц. Единственное, она сердилась, когда мы вместе с Тихоновым выходили через черный ход из театра, и ее чуть ли не сбивали с ног… Домой без конца звонили, Нонну оскорбляли. Это ужас, что было! А телефон общий, соседи серчают. Она тогда и стала хлопотать насчет квартиры. И вот им дали двухкомнатную - это в 60-м году уже. Но Боже упаси, чтобы Нонна завидовала. Никогда в жизни! Она, наоборот, радовалась за Славу, старалась условия создавать. Ой, он знаете, как готовился к каждой роли! И в библиотеки ходил, и за людьми наблюдал, и обдумывал много. Когда ему дали роль тракториста в фильме «Дело было в Пенькове», смотрел фильмы с Олейниковым, с Крючковым – где они играли трактористов. Вот в Павлов Посад мы поедем - а там за городом были поля – и он туда: долго наблюдает, как трактор ездит, как тракторист себя ведет. Слава умел водить трактор. - А Нонна Викторовна ему как-то помогала работать над ролью? Она же была деревенская девушка. - Она его больше поддерживала морально – его же трудно утверждали на роль: внешность не деревенская! И он ужасно волновался – вдруг не получится! Нонна говорила: «Будь проще, Славуль… Ты пойди, посмотри на работяг, ты что, не видел их, что ли, в бараке?» И мама наша говорила: «Да у нас на Кубани что ни тракторист – то красавец!» И они так настроили Славу, что он даже с нами как-то вдруг по-другому стал вести себя, попроще. Нонна тогда в театре работала – и все. Там так было принято: если ты не занят в спектакле, все равно должен приехать и в массовке быть. И тут она спешила хоть как-то выплеснуть себя. Но Боже упаси, чтобы Нонна завидовала! Никогда в жизни. Да, она рыдала. А кто поддержит? - А Тихонов? - Слава-то понимал, какой на самом деле у Нонны потенциал. Как-то пытался утешать. Но что он мог поделать? Просить? Боже упаси! Чтобы Нонна просила? Никогда! Уже к 58-му году она стала такая уже более добротная женщина, и про нее вспомнили. Ее пробовали на фильм «Отчий дом» - там несколько человек смотрели. И тут Нонна мне говорит: "Сходи в церковь, поставь свечку Николаю Угоднику, и попроси его, чтобы меня утвердили в роли". Я понятия не имела, кто такой Николай Угодник. У нас дома никогда иконок не было, никогда не было слов о Боге – мама же наша коммунистка была! Я купила свечку, спросила у бабушки, куда поставить. И, как сейчас помню, - на иконе такой старик, позолоченный, я на него смотрю и говорю: "Николай Угодник, помоги моей сестре Нонне". И сама так верю, что поможет! Буквально на следующий день ей звонят: утвердили! Нонна ко мне поворачивается и говорит: "Больше не проси Николая Угодника, пока я тебе не скажу". Я больше и не просила...

"Мне надоел твой колхоз!" - Как вы считаете, из-за чего они все-таки с Тихоновым разошлись? - Дело в том, что Славины родители жили довольно уединенно, даже с родственниками не общались. Вот и Слава любил быть в тишине и одиночестве. Говорил тихим голосом. А Нонна - она ж была горластая, как все южане. Славина дочка как-то сказала, что ему надоели ноннины «гулянки». Я задумалась... А какие ж гулянки? А ей было всегда интересно с подругами: актрисами Клавой Хабаровой, Катей Савиновой. Они могли собраться, болтали, пели песни... Нонна была очень музыкальная. Они оперы обсуждали, в консерваторию бегали. А Слава классику не любил и никуда не хотел идти. Нонна его сколько раз звала. Однажды на колени стала: "Я тебя умоляю, студенты нас пригласили, наверное, винегрет сделали, как мы когда-то, пойдем!" А он: "Нет!" Она такая таборная была, ну, как и все у нас на Кубани. Там в дома без стука входили. А он, как в Павловом Посаде: там, чтобы войти, нужно было три раза по дому стукнуть. И тогда выглядываешь в окно, спускаешься по лестнице и открываешь калитку. Слава был обычно серьезным, вот как-то так себя нес. Приемничек включит и тихо сидит, слушает. А мы на цыпочках с Нонной ходим, потому что Слава слушает футбол. И ссорились они тоже тихо - некрикливо. Вот слышу - Слава ругается, почему Нонна из его брюк мне юбку сшила. Она говорит: «Славуля, ты же известный артист, а там заштопано, это же неприлично тебе в штопанных брюках ходить, а Наташке нечего носить.»

Нонна, знаете, как следила, чтобы Слава был начищен и наглажен! Она намыливала марлю и через нее гладила его брюки - пар шел. И щеточкой проходила – говорила: видишь, прямо как из химчистки. Она все умела - шить, вязать, корзинки плела, кошелки. - Обед Тихонову готовила... - Ой, у нас электроплиточка была. Я шла в магазин, Нонна давала список. Как сейчас помню: 50 грамм сливочного масла, 50 грамм сосисок. Это была одна сосиска - для Володеньки. - А для Тихонова что? - Гречневую кашу, макароны, картошку жарили. Он любил картошку залить яичками. Но не всегда были яички, поэтому Нонна жарила картошку с луком… Мы с ней маргарин ели. А Слава мало с нами жил в то время, он все время был на съемках, а мы с Нонной - на ее зарплату. Если что: "Наташка, собирай, где банки у нас, где бутылки - раньше ж молоко в бутылках было – неси, сдавай!"

- Они легко расставались или все же трудно? - Я не присутствовала при этом, но Слава вроде куда-то даже писал, жаловался на нее там, или еще что-то... Не знаю. Я сейчас не могу точно сказать, потому что Нонна говорила то одно, то другое. Вот точно как ее героиня в фильме «Журавушка". С Нонной тоже ведь трудно жить было. А со Славой можно было ладить. Но и он тоже имел свое самолюбие. Когда в молодости она хотела было с ним расстаться, он маму просил: "Ирина Петровна, повлияйте, я не знаю, что со мной будет". Мама Нонне говорила: «Ты что, с ума сошла, он такой семьянин, где ты такого найдешь? Красавец! А ты что? Тебе еще краситься надо, чтобы быть красивой! Он - все в дом будет…» И точно. Но Славка возмущался: "Мне надоел твой колхоз". Конечно, семья-то у нас была большая – шестеро сестер и братьев. Мы - колхоз. Нонна всем помогала. У них постоянно кто-то жил: то подруга с собаками, то братья-сестры... - А кто был инициатор развода? - Я не знала сначала, что они развелись. И вдруг Нонна говорит: "Наташка, ты можешь ко мне приехать?" Приезжаю, смотрю, какой-то красавец сидит, грузин. Я потом узнала, что это - Борис Андроникашвили. Вышли мы на кухню, Нонна говорит: "Я со Славкой разошлась, понимаешь, вот с Борей сейчас живу. Ты знаешь, он князь, он Байрона читает по-английски, он такой умница". Ей захотелось Байрона по-английски услышать, понимаете... Я у Славы потом спросила: "Правда, что разводитесь?" Он говорит: «Что делать, Нонна так хочет.» Я думаю, он сам бы не ушел. Он так воспитан был: семью не бросать. Даже если тебе тяжело – терпи. Его отец всю жизнь терпел маму и во всем ей угождал – она сложная женщина была. И Слава считал: раз семья – хорошо тебе или плохо – терпи, но живи. А Нонна не вытерпела.

- И что вы ей сказали? - Разве я имела право что-либо сказать? Никогда! Я не мама. Это мама могла ее за волосы взять и держать. Мама умерла – вот они и разошлись... "Сестра знала, что я иду на свадьбу к Тихонову" - А потом, после развода, Мордюкова с Тихоновым общались? - Когда Слава снимался в «Войне и мире», он ей позвонил. Она мне рассказывала: "Сегодня Слава подъехал и мы с ним на машине на его ездили. И он говорит: "Ты понимаешь, Бондарчук ко мне подходит и вот так кулак перед носом держит - попробуй только не сыграй эту сцену!" (А речь шла о сцене смерти Андрея Болконского.) И у меня, говорит Слава, как-то вот все опустилось. Я, говорит, пустой, Нонна, ты понимаешь? А Нонна: "Слава, ты ему прощай. Ну, и что - кулак показал? Он с Кубани. Что ты, кулака испугался? А ты сыграешь, ты талантливый артист, ты уже себя показал". Он говорит: "Ты знаешь, иногда мне кажется, что я прямо и не артист". А Нонна ему: "Очень хорошо, когда есть сомнения, значит, нет зазнайства".

- На съемочной площадке, на концертах они как-то пересекались? - На концерты Слава почти не ездил. А если вот на студии появлялись одновременно - она с одной стороны сидит с кем-то там разговаривает, он - с другой. Рядом никогда не садились нигде. - А вы также встречались с Тихоновым? - Так он же дружил с моим мужем Петей. (Пётр Катаев, известный кинооператор, сын писателя Евгения Петрова, скончался 15 августа 1986 г.- Авт.) А Петя как раз снимал «Семнадцать мгновений весны». Они со Славой и на футбол ходили, и я их кормила, он просто отдыхал у нас. - Сестра не запрещала вам видеться с Тихоновым? - Ну что вы, нет, конечно. Она говорила: "Славка все равно наш родственник". - И они ни разу у вас не встретились? - Да нет... Когда они развелись, Нонна очень редко ко мне приезжала. Видно, ей стыдно было, не знаю... - Стыдно? Почему? - Я так предполагаю – потому что развелась с мужем. У моего мужа ведь семья была со своими традициями. Моя свекровь Валентина Леонтьевна стала вдовой в 32 года. Красавица была, аристократка, и такая тактичная женщина, такая простая, а не вышла снова замуж. Была предана мужу до конца. Она спала и портрет мужа стоял у кровати. Вы понимаете, какая была любовь? Я приду к Нонне, говорю: "Слава был". "Ну и хорошо, что был, - говорит. - Они же с Петькой дружат, чего ж ему не быть… " А потом, когда Слава встретил Тамару… Он озвучанием много занимался. Нонна не могла, у нее специфический голос, а ему везло. Он зарабатывал хорошо озвучанием. Во время работы над фильмом Лелюша «Мужчина и женщина» они и познакомились - Тамара была переводчицей с французского языка. Ему 40, ей 24. И вот он приезжает и говорит моей свекрови: «Валентина Леонтьевна, вот есть девушка, она может стать моим другом жизни, но как же так – такая разница в возрасте?» Она ему: «Слава, да ты что, ведь в старину только так и женились: мужчина только к 40 годам становился на ноги. Так что, это в самый раз». Потом Слава пригласил нас с Петей на свадьбу в ресторан «Прага». - Ваша сестра знала, что вы пошли на свадьбу Тихонова? - Знала. Я даже помогала Славиной невесте на студии платье свадебное шить. - И как она это все восприняла? - Никак. У нее как раз в это время был Андроникашвили, как она могла воспринимать? Слава должен был устроить свою жизнь? Должен. Все.

- А Мордюкова С Андроникашвили была счастлива? - Как я могу об этом сказать? Никогда мы о счастье не говорили. Никогда! - Но Борис вам не понравился? - Он сценаристом себя считал. Машинка на столе стояла, в ней лист бумаги, и – всего одна строчка. А Нонна с коробками - там пленка с фильмами - ездила по стране, встречалась со зрителями, зарабатывала, чтобы, значит, его компании обеспечивать. Нонна влюблена была в него, это точно. А она такой была: если любила - все старалась для человека сделать. Но потом могла раз - и все разорвать. Она человек порыва. Это со Славой у них долго копилось все, да мама ее держала, вот и назревал разрыв медленно. А с Борисом враз все решилось. Нонна рассказывала: она моет дома полы, а тут Люда Хитяева влетает - разодетая, в шубке, надушенная. И Борису: пойдем, говорит, в Дом кино. Нонна с тряпкой, а Боря – у телевизора, в халате. И так ей обидно стало. Она по провинциям с коробками мотается, а он с винцом пасьянсы раскладывает. Ну и говорит ему: «Слушай, убирайся к черту!» - Потом Нонна Викторовна отвергла молодого, влюбленного в нее артиста Юрия Каморного. А, может, с ним и стала бы счастлива? Тихонов вот женился – не побоялся разницы в возрасте... - Ой, нет! Об этом даже речи быть не могло. Нонна тут была как кремень, даже когда Юра угрожал покончить с собой. Он ведь однажды пришел к ней с пистолетом и прямо на наших глазах руку себе прострелил! Но она даже разговаривать не стала. Рану перебинтовала и выгнала: «Чтоб духу твоего здесь не было!» Он же был почти ровесник ее сына! Как-то, уже в последние годы, смотрим с ней по телевизору: то пожилая актриса с молодым, то - певица. Нонна и говорит: «Вот, видишь, у всех молодые любовники. А я стену поставила. Ну и было бы у меня два сына и ходила бы барыней!» - Знаете, иногда стоит пренебречь досужими разговорами... - А дело не в этом. Просто в Нонне все равно было и стеснение, и воспитание. Почему она расписалась с актером Владимиром Сошальским, хотя и прожили они около года? "Чтоб не гавкали", что она незамужняя женщина. "Незамужняя женщина - это неприлично". (Реплика героини Светланы Крючковой из фильма «Родня» - Авт.) Тогда ведь были актрисы, которые говорили: зато у меня есть муж. И Нонну это задевало. Она мне как-то сказала: "Ну вот я вышла сейчас официально, приезжай на свадьбу". Одну меня пригласила. Потому что чувствовала, что куда-то идет в болото… Все время была как бы не в своей тарелке. - Получается, по рассчету вышла замуж? - Да вы что?! Никогда бы такого не было! Один ученый предлагал Нонне выйти за него – ей уже лет 40 было. Как ухаживал! Дача, розы, то да сё... Она мне говорит: "Наташ, да чтоб я продалась за дачу, за машину? А как же чувства?" Нет! Она должна была полюбить...

"...А перед смертью простили друг друга" - Наталья Викторовна, как вы считаете, почему Нонна Викторовна перед смертью все-таки решила позвонить Вячеславу Васильевичу? Чувствовала себя виноватой? - Виноватой? Да нет, не то… Другим своим бывшим мужьям она бы не позвонила. А тут… Такой самый яркий кусок жизни, самое первое молодое чувство. Нонна в конце жизни поняла: вот молодость, Славка, еще такой неопытный юнец, - вот это было счастье. А остальная часть жизни – сплошные надежды, мытарства и разочарования.

- Это она сама вам говорила? - Да. Что бы ни было – все равно он был родненький. Вы понимаете, Слава на всю жизнь – он и на Кубань с Нонной приезжал, когда студентами были. И еще их сын Вовочка, и Павлов Посад... Очень любила она Славу, и потому обиды воспринимала горше. У нее же много обиды на него было. И она его простила. Но в таких ситуациях всегда оба в чем-то виноваты. Вот она за свое и попросила прощения. - И какое у нее было выражение лица при этом? - Как будто что-то важное сделала. Знаете, ведь для нее решиться на это было трудно: никогда в жизни ни о чем никого не просила. Значит, в ней это сидело, понимаете... Не хотелось уходить с тяжестью на душе. - Вы присутствовали при разговоре? - А как же! Нонна сказала: "Славочка, прости меня." А он: "И ты меня прости." И оба положили трубки. И все... СПРАВКА "КП" Нонны Мордюковой не стало 6 июля 2008 г. - ее похоронили на Кунцевском кладбише в Москве рядом с сыном. (Актер Владимир Тихонов умер 11 июня 1990 г. в возрасте 40 лет от сердечной недостаточности, вызванной передозировкой наркотиков.) Вячеслав Тихонов скончался 4 декабря 2009 г., похоронен на Новодевичьем кладбище. ГОРЕ НА ДВОИХ "Смерть сына была для них незаживающей раной" - Наталья Викторовна, когда сын Мордюковой и Тихонова - актер Владимир Тихонов - пристрастился к наркотикам, - они эту беду переживали вместе или по отдельности. - По отдельности. Нонна не любила об этом говорить. Но однажды в своем дневнике записала, как они со Славой встретились в реанимации, куда привезли Володю: "Выплакаться на его плече я не имела права, так как мы давно не жили вместе, да и в болезни сына он винил меня.." - Владимир Тихонов снялся в восьми фильмах в главных ролях, в том числе в "Русском поле" вместе с матерью... - Да, он снимался, и в концертах участвовал. Ведь были периоды, когда болезнь отступала. Как она пыталась его спасти! Нонна считала Володю хорошим актером. Однажды он после концерта купил Нонне попугая. У нее впервые в жизни тогда смеялись глаза. - Когда Володя умер, Тихонов был на похоронах? - Конечно. Он занимался организацией вместе с нами. И для Ноны, и для Славы смерть Володи до конца их дней была незаживающей раной. Я вместе с Нонной провела все ее последние годы, мы жили в одной квартире. Выносить ее плач по утрам было невыносимо. У меня сердце разрывалось. Когда она болела, вдруг вспомнит: "А Володьку зови обедать". Я ей обед подношу и говорю: "Нонна, Володя же умер". - «Ах, да, ведь он же умер». Она все время думала, что он где-то за стенкой, рядом. Володя был ее самый любимый человек... НА СЪЕМОЧНОЙ ПЛОЩАДКЕ "В "Родне" играла тетю Пашу из деревни, а в "Комиссаре"... - революцию" - Наталья Викторовна, а вот как ваша сестра работала над своими ролями? - Я знаю, чего ей стоила каждая роль. Она ночами не спала - готовилась. У нее был большой мешок, и там - множество каких-то записочек на клочках бумаги. Ну, что-то вроде заготовок таких, которые она раньше делала. И вот сидит, что-то выбирает, потом собирает по крупицам... Точно образы складывала, буквально по мелочам. А на съемочной плошадке все выглядело легко и просто... Вот Михаил Ульянов вспоминал, как они в "Простой истории" снимались: "Мне надо было к съемке подготовиться, а Нонна как будто и не играет, входит в кадр - и просто живет". Недавно этот фильм снова показывали... Ну, какая же она там красивая! И с Ульяновым как они… Нонна мне говорила: "Мы в тот момент были влюблены друг в друга". И еще она говорила: "Партнер - это все!" Вот когда снималась в «Родне», ее партнерами были не только актеры - Иван Бортников, Юрий Богатырев, - но и режиссер Никита Михалков. Она сама говорила: "Когда крупный план – на меня смотрит Никита. И я смотрю на него, и взаимодействую с ним". - То есть, главный партнер – это режиссер? - Талантливый режиссер! Кстати, Нонна же сама и предложила снять "Родню". После фильма "Трясина", который ее сильно вымотал, звонит Виктору Мережко и говорит: "Витя, напиши что-нибудь смешное, я никак не могу отделаться от той «Трясины», я вся в ней…" И он написал «Родню». Потом Нонна говорит: "Нужно хорошего режиссера. Никита Сергеевич Михалков режиссер хороший, но возьмется ли он за такую простую судьбу?" А он взялся. И она мне звонит с «Мосфильма»: «Наташка, что со мной Никита сделал? Шестимесячную завивку, ты можешь себе представить? И зуб серебряный, как у тети Паши!» Я говорю: "Нонн, ты уж доверься ему". «Да там у них все аристократы, - говорит,- а мало того, что я колхозница, он из меня еще Бог знает что сделал, паразит такой!» Я и говорю: «Нонн, раз ты сельскую женщину играешь, так ты и играй тетю Пашу.» «Ну, и правда», – и сразу же настроение поднялось. - А тетя Паша - это кто? - Да тетка родная из нашей деревни. Нонна считала: "Когда режиссер талантливый, с ним интересно работать. Я не понимала, почему Александр Аскольдов на съемках «Комиссара» все время мне говорит: "Ты прогни, Нонна, спину". А оказывается, это вот и есть наша революция..." Нонна спустя 25 лет поняла, о чем этт фильм. Или вот «Они сражались за родину». Нонна снималась тогда и у нас, в фильме «Лев Гурыч Синичкин». (Наталья Катаева (Мордюкова) была художником по костюмам. - Авт.) И звонит Сергей Бондарчук - зовет на съемки. Потом - Василий Шукшин: "Нонна, я без тебя эту сцену не сыграю". Три дня звонили. Наконец ее отпустили. И она полетела. Одним кадром сняли сцену, когда герой Шукшина там к ней пристает. Кто в кино работал, профессионал, - знает, что это такое: вот весь ее проход мимо солдат, до печки, где варится борщ, и когда подходит к ней Шукшин, и их диалог – это все единым кадром. Да как они сыграли! У Бондарчука текли слезы... ДУХОВНОЕ ЗАВЕЩАНИЕ Нонна Мордюкова: "Бант на попе и разрушающая музыка... Ну не доскребетесь так до искусства!" Эти странички, исписанные характерным крупным мордюковским почерком (в последние годы жизни Нонна Викторовна плохо видела), мы обнаружили на днях в архиве великой актрисы. Это - ее обращение к юным коллегам по сцене и экрану, можно сказать, адресованное им духовное завешание...

Дорогие мои мальчики и девочки! Один единственный путь стать кумиром и своей Родины, и приобрести популярность за границей - уважение и любовь к своему Отечеству. А у нас как? Погнались за заграницей и не справились с нею, не поняли... Вернее, поняли, но не с того боку. Враги нашей Родины специально приобрели худшие элементы капстран. И у нас появились богатеи - набитые долларами местные воры. А ведь там, за границей, - я там была - победили не наркоманы и воры, как некоторые у нас думают - наверное, размышляя еще по советским колодкам. Там давно победили трудолюбивые честные люди. Поэтому у них в казне всегда найдутся деньги и на любые люстры и здания, и на содержание пенсионеров... И на настоящее кино. Там есть и хорошие актеры, спортсмены, ученые, и красота, - много-много прекрасного. А у нас... Да, много и хорошего. Но смотришь на экран - а там... Ну что это - бант на попе, вывернутые наружу груди и разрушающей силы музыка? Ну не доскребетесь вы так до статуса мировой звезды. И до настоящего искусства. Ну, не дотянетесь. И разве интересно избрать такой жизни путь? И разве ж это искусство - наше, для наших - глубокое и с традициями, которые не зачеркнуть. А ведь сколько могучей силы скрывают ваши юные мускулы и ваша воля! Стремитесь показать всем и вся и боль, и черноту сегодняшнего дня... Давайте про людей, про их жизнь, про их страдания и радости. Но главное - раздобудьте в каждой роли, в каждом эпизоде нутро наших сегодняшних страдальцев. Ищите повсюду хорошие поступки, понимающих людей, ценность трудяги...

ПОСВЯЩЕНИЕ "Ты – в валенках обыкновенный гений..." Это неизвестное стихотворение Валентина Гафта, написанное к 80-летию Мордюковой, мы тоже нашли в архиве Нонны Викторовны... Нонне Мордюковой от Валентина Гафта. Я, глядя на тебя, молюсь. От восхищенья вою, плачу. И до, и после передачи И удивляюсь, и «джывлюсь». Ты – красота, спасающая мир, Ты – простота – венец тайносплетений, Ты – Бога дочь, ты - жизни эликсир, Ты – в валенках обыкновенный гений. Ты – вечносексуальная пыльца, Ты – саженец – наследница природы. И нет иконописнее лица, - В нем соль земли и нежность небосвода. Да, я люблю тебя давным-давно. Прости,что я «на ты», Но так уж получилось. Спасибо, Божья милость, за кино, И за тебя спасибо, Божья милость. 25 ноября 2000 г.