АПЛ "Курск": о чем говорили родные погибших моряков в августе 2000 года

12 августа 2000 года не вышла на связь во время проведения учений атомная подводная лодка Северного флота «Курск». Мурманская область и вся Россия погрузились в траур [ПЕЧАЛЬНАЯ ДАТА]

12 августа 2000 года не вышла на связь во время проведения учений атомная подводная лодка Северного флота «Курск». Первое сообщение об этом прозвучало в 11 часов утра 14 августа.

А через десять дней в поселке Видяево прощались с моряками. Очевидцем этих печальных проводов была мурманская журналистка Наталья ЧЕСНОКОВА, тогда работавшая на областном радио. Ее воспоминания мы и предлагаем вашему вниманию.

Во многих городах России и Украины вспоминают сегодня экипаж атомной подводной лодки «Курск».

Придут к мемориалам и памятникам жители Видяева, Мурманска, Санкт-Петербурга, Курска, Севастополя, Москвы, Нижнего Новгорода, Северодвинска, пройдут поминальные службы в храмах городов и поселков, откуда родом погибшие моряки. Вечная им память!

Однажды в телевизионной программе НТВ «Забытый полк» в год трагедии прозвучала самая, по-моему, пронзительная, наполненная чистыми, неизбитыми словами и мыслями песня памяти экипажа «Курска». И потом повторилась в эфире Мурманского радио. Больше никто из моих знакомых и так же потрясенных этой песней людей ее не слышал. Строчка: «Россия, береги своих детей, не то одна останешься на свете» - оттуда, из песни про горе Баренцево:

Не реки впадают в море, В море впадает горе. Никогда его на свете не убавится, Нынче самое большое горе – Баренцево.

Известными авторами написано было немало других - патетических, патриотических песен, а эту мы слушали с коллегами-журналистами через год после гибели лодки в единственном сохранившемся варианте - записи с видеомагнитофона. И глаза подозрительно блестели не только у чувствительных к любому горю женщин. И мы вспоминали те восемь дней, когда вся Россия, да и планета, ждала, надеялась и верила, что удастся спасти хотя бы кого-то из ста восемнадцати молодых, здоровых, сильных мужчин. Помощь предлагали сразу после первых сообщений о трагедии главы тех государств, где были, в отличие от нашего, спасательные средства и силы. Но приняли ее поздно.

А Родина, как водится, одна, А у нее нас много, очень много, И если на нее взглянуть со дна, То до нее нам дальше, чем до Бога. Может, из-за этих слов песня не звучала больше?

Такой памятник экипажу «Курска» находится в Москве.

Весь мир жил в ожидании чуда

Репортажи из Мурманска, куда слетелись сотни журналистов из многих стран, до 7 дней, побив все рекорды, занимали первые полосы газет, открывали выпуски национальных новостей на телевидении и радио. Работала в Заполярье и группа журналистов федеральной «Комсомолки» (их воспоминания читайте в завтрашнем номере «КП» или на сайте kp.ru - Ред.).

Несколько ведущих телекомпаний показали, в том числе, и репортажи с Мурманского областного радио, где тогда редакция информации открыла «горячую линию» для всех, кто хотел бы высказаться, выразить слова сочувствия и поддержки семьям моряков. И простые жители нескольких стран, увидевшие эти репортажи, каким- то образом находили телефон и адрес Мурманского радио.

Однажды раздался звонок из Шотландии. Женщина по имени Элизабет из маленького городка Милтон Кейнис сказала, что она написала обращение к главам государств и собирает под ним подписи в двух самых посещаемых местах своего городка - церкви и торговом центре. А через несколько дней по телефаксу мы получили это обращение и на трех страницах - подписи жителей Милтон Кейниса, их было около трехсот.

Текст в переводе с английского звучал так: «Теперь, после трагедии с атомной подводной лодкой «Курск», мы хотели бы обратиться к главам всех государств и напомнить им, что самое ценное в этом мире - жизнь человека. И если хотя бы одна жизнь подвергается опасности, ее надо спасать. Почему бы вам не принять совместно и навсегда решение, что если кому-то нужна помощь, от нее нельзя отказываться ни по военным, ни по политическим, ни по каким другим причинам. Надо просто спасать людей. И это будет одно из самых разумных и гуманных решений».

Мы все готовы к вам ползти по дну

Еще из тех дней в моем архиве сохранилась запись, которую невозможно до сих пор спокойно слушать. Она была сделана 21 августа. Норвежским водолазам удалось проникнуть в лодку, и весь мир облетела страшная весть: лодка затоплена, живых на ней нет.

- Я сейчас хочу обратиться к женам, матерям, отцам, детям наших погибших подводников. Родные наши! Сегодня в ваш дом пришло огромное горе. Студеное Баренцево море отняло жизни ваших мужчин. Трагедия для вас, горе для вас, но это трагедия и горе для всего флота и меня как командующего. Растите детей, растите сыновей, а меня простите за то, что не уберег ваших мужиков, - говорил тогда командующий Северным флотом адмирал Вячеслав Попов.

Часть рубки «Курска» стала памятником в Мурманске.

Сохранилось в моем архиве и стихотворение, которое написала жительница Североморска по имени Ирина в первые дни трагедии, когда безуспешно пытались проникнуть в лодку наши водолазы. Заканчивалось оно так:

Ребята под водой, держитесь, ну! Ведь вы же моряки, крепки на редкость. Мы все готовы к вам ползти по дну, Чтоб вытащить подлодку на поверхность.

На этих словах голос Сергея Харламова, диктора Мурманского радио, читавшего стихотворение в прямом эфире, сорвался...

Прошло 10 лет. Те трагические события, казалось, объединили нас, сделали добрее, милосерднее, честнее и порядочнее. Правда, потом из-за денег и квартир, которые получали родственники погибших моряков, в прессе появились отголоски ссор и дрязг, которые всегда, увы, сопутствуют разделу денег и имущества. Потом и о них забыли. И печальные годовщины трагедии проходили скромно и тихо. Свое горе теперь уже тоже, наверное, тихо несут родители, которым других таких сыновей никогда не найти. Мы начали забывать те дни ожиданий и надежд, молебнов в храмах всей России.

«Курск» был здесь, рядом с Мурманском, и потому, конечно же, его боль оказалась столь тяжелой для нас. Да ведь и для всей России, и для всего мира тоже. Может, именно оттого, что тогда оставалась надежда и очень хотелось чуда спасения? Когда через год «Курск» поднимали со дна моря, в международном пресс-центре в Ледовом дворце кто-то из журналистов грустно заметил: «Ребята, как жаль, что нас здесь собрала и объединила беда. И как жаль, что мы не бываем такими же солидарными в хороших делах».

Да, было единение даже людей, разделенных конкурентными интересами. Но пусть нигде и никогда не будет такого горя, как наше Баренцево. И пусть растут здоровыми и счастливыми детишки, родившиеся у восьми вдов после того 12 августа, и пусть мальчишки становятся военными моряками, если захотят. А мы поставим свечи в храмах и вспомним их отцов и те дни, когда все мы стали немного лучше.

ИЗ ЗАПИСЕЙ 2000 ГОДА

Последний в жизни выполнив приказ, всем экипажем мы ушли на небо

В ТОТ ДЕНЬ ОНИ НАЧАЛИ ОСОЗНОВАТЬ

24 августа 2000 года от пирса в Видяеве отошел теплоход Мурманского морского пароходства «Клавдия Еланская». На его борту были в основном родственники членов экипажа «Курска», а еще много офицеров, врачей, психологов, представители городов и организаций, желавших как-то помочь людям и флоту в их беде. Журналистов, в особенности с телевизионных каналов, на борту было мало - по просьбе родственников. Не хотели они, чтобы их в горе видели и снимали посторонние…

В первые дни той трагической декады, когда мы еще таили какие-то надежды на спасение хотя бы кого-нибудь из экипажа, а верили в это все меньше, я почти каждый день бывала в Видяеве, но даже не пыталась вынимать из сумки микрофон. Неуместен он был. Попав 24 августа на «Еланскую», поняла, что теперь он нужен, и не столько, быть может, мне, сколько людям, которые тихо сидели в каютах теплохода и вспоминали своих сыновей, мужей, братьев.

И стар, и млад надеялись и верили, что хотя бы кого-то из 118 подводников удастся спасти.

К тому дню, после почти десятидневного мучительного ожидания и веры в чудо, они начали осознавать, что их мужчин уже нет на этом свете. К месту гибели «Курска» родственников не решились допустить, боялись, что кого-то на борту не удержат. Врачи медицины катастроф уже знали, кому нужно особое внимание. С этими людьми на «Еланской» все время были рядом офицеры флота, члены экипажа, психологи.

Прощание со 118 мужчинами нашей страны, сильными, красивыми и молодыми - восемь из них собирались скоро стать отцами - началось в Видяеве, когда под траурный ритм «Прощайте, скалистые горы» закладывался камень в основание будущего памятника экипажу АПЛ «Курск».

Аудиопленка сохранила звук, который не мог заглушить даже духовой оркестр. То был плач и стон сотен людей, прерываемый иногда криками: «Врача! Врача!». Недалеко от меня упала в обморок беременная жена одного из офицеров. Оператор какого-то телевизионного канала, бросив на землю камеру, стал поднимать женщину. К ней уже бежали врачи.

Память у всех, конечно, разная. Долгая и короткая, о хорошем и плохом, своем и чужом. Но есть, наверное, что-то, не исчезающее из нее никогда. Как любовь, даже давняя, которая навсегда займет свой уголок в сердце. Как печаль, уже не близкая, тронет душу при какой-то ассоциации... Моя память никогда не сотрет воспоминания того дня, 24 августа 2000 года, когда матери, отцы, жены, братья, сестры, дети моряков уже будто приняли как данное, что их мужчины погибли, но говорили о них почти всегда в настоящем времени.

Борт теплохода «Клавдия Еланская», идущего в координаты морской боевой славы - месту гибели «Тумана» и «Пассата». Организовано все очень хорошо. Каждому написали на листочке номер каюты, по судовой трансляции сообщают, где можно выпить кофе и чаю, когда пригласят на обед, куда можно обратиться за медицинской помощью. Я, наконец, решаюсь постучать в дверь одной каюты.

- Здравствуйте, можно к вам? Мы можем поговорить?

Никто не отказался. Но это и не были обычные журналистские интервью. Скоро я почувствовала, что в этот день родным очень хотелось рассказать о тех, с кем они прощались.

Поднятый с морского дна подводный крейсер - в росляковском доке.

АЛЕКСЕЙ

Алексею Коломийцеву из небольшого села в Республике Коми, одному из одиннадцати членов экипажа, призванных на срочную службу, в этот день, 24 августа, исполнилось бы 20 лет. Незадолго до трагедии его отец и мачеха (воспитывавшая его с 13 лет, когда родная мать бросила) получили письмо, в котором Алеша сообщал, что после боевого похода предстоят небольшие учения, потом дембель, скоро домой.

- 19 лет он справлял в Средиземном море, в походе, - рассказывает Алла Ивановна. - Лично командир лодки Лячин (есть у нас фотографии) его поздравляет, торт лежит на столе. То есть по-домашнему. А вчера звоним домой, спрашиваем: «Чем занимаетесь?» Младший сын говорит: «Мамуля, смотрим кассету». - «Какую?» - «Проводы Лешины. Ребята собрались со двора и смотрят кассету последнюю».

- В отпуск он приходил, - продолжает Алла Ивановна, - был у нас зимой после того похода. Все ребята с нашего двора ему тогда сказали: «Леха, пока ты не вернешься, мы не женимся».

- Мы так радовались, когда узнали, что он идет на флот, - Юрий Алексеевич Коломийцев старается незаметно убрать слезу. - Главное - не Чечня, говорили, живой, сынок, будешь. Все будет нормально… Другие из Чечни уже вернулись, а его нет…

- Уезжая сюда, мы надеялись все же, что он живой, и мой внук передал для Алеши два рисунка, - Алла Ивановна достает из сумки листы из школьного альбома. - Видите, два заката: один такой уже поздний, другой ранний. Мы их в море опустим вместе с цветами.

МАКСИМ

В каюте, куда поселили и меня, я встретилась с мамой и женой мичмана Максима Вишнякова. Родом он из Украины и с большим трудом добился возможности служить в России, на Северном флоте. Женщины сидели рядом, обнявшись, - необыкновенно молодая хрупкая мама и высокая, статная, очень красивая жена.

- Он у меня такой талантливый, - Людмила Андреевна еще продолжает всхлипывать после недавно прошедшей на борту «Еланской» панихиды. - Художественную школу окончил, его в штаб собирались взять после этого похода и отпуска. Он и поет очень красиво, играет и на пианино, и на гитаре. В музыкальную школу он не ходил, просто друзья показывали. Он - как сказать? - самоучка. А кумир у него - Фреди Меркьюри. Он собрал полностью пластинки его. Английский хорошо знает, он на английском пел песни. Вообще, он у меня молодец, я им горжусь. Я не успела еще им нагордиться. Максимом Вишняковым гордилась не только мама. Начальник видяевского Дома офицеров знал, что если «Курск» на базе, ни одно мероприятие у него не провалится. А если вдруг срывалось чье-то выступление, быстро звонил в экипаж или домой: «Максим, выручай!». Максим с гитарой выручали всегда и с неизменным успехом.

Его жена Ольга, настоящая славянская дива, задумчиво вспоминала, как они познакомились. У Оли не все просто со здоровьем, она очень плохо слышит после перенесенной в детстве болезни. Приходится пользоваться слуховым аппаратом. И оттого, быть может, очень скромна при такой-то красоте, что думала: кому полуглухая нужна?

Командир «Курска» Геннадий Лячин.

А вот танцует, несмотря на проблему, Оля уже много лет.

- Я тогда ходила в танцевальный кружок. После какого-то выступления мне сообщили, что со мной хочет познакомиться молодой человек. Я сказала: «Да ну, смеетесь, небось, бандит какой-нибудь». Нас познакомили. Понравился, стали встречаться. Потом он стал приходить к нам домой часто, каждый день. Потом уехал в Видяево, и два года мы редко виделись, но часто переписывались. А потом поженились. А когда я приехала к нему сюда, встречи были для нас... каждый день - праздник. Он уходит на работу, потом возвращается - и опять праздник. Тяжело всегда расставались.

У экипажа «Курска» было немало традиций. Одна – вместе с друзьями и их семьями выбираться на природу, на шашлыки. Если выдавалась хорошая погода в праздник, то устраивалось все по высшему разряду: жены накрывали белыми скатертями столы (в лесу!), каждая готовила свои фирменные блюда, и смотрелось все это разноцветье, как сказочная скатерть-самобранка. На одном из пикников Ольга подружилась с Наташей, женой старшего лейтенанта, у которой оказалась такая же проблема со слухом. Вместе им, иногородним, легче стало жить в Видяево, пока мужья были в походах.

РАШИД

У командира БЧ-6 (это реакторный отсек) капитан-лейтенанта Рашида Аряпова, когда он принимал лодку с постройки в Северодвинске, была тоже красивая молодая жена. Но пожила она в Видяеве лишь несколько месяцев. «Не могу больше в этой дыре и в этой конуре», - сказала и уехала домой, в Петербург. Сначала он летал и ездил при любой возможности, потом все же расстались. Там растет дочь. Когда Рашид уходил на последние учения, его вторая жена была на четвертом месяце беременности. Их сын стал последним ребенком в экипаже, родившимся после гибели «Курска». Назвали его, конечно, Рашидом.

В Видяево в том страшном августе приехала почти вся большая семья Аряповых. Отец и мать жили в то время в Узбекистане, после гибели «Курска» собирались перебраться в Россию. Отец Рашида Рамиз Аханович доволен всеми своими четырьмя сыновьями, но этот, говорит, был лучше всех. Серьезный уже в детстве, основательный. Занялся кикбоксингом, стал мастером спорта, был чемпионом России в своем весе. Это, конечно, очень помогло при поступлении в училище подплава в Питере.

- Вот когда поступал он, математику на 5 сдал, физика - 5, а сочинение - двойка. А там собеседование адмирал делал. Потом, говорят, он комиссии сказал: «Физика, математика - пять, а писать научится». Приняли.

- Ну, у тебя там служба трудная, наверное? - спрашиваю. А он улыбается: «Нет», - говорит. Если его послушать, он не служил, а в раю там в подлодке был. Всегда только хвалил.

Рамиз Аханович, как будто немного успокоившись только что, снова начинает плакать:

- В раю, в раю... А вот приехали сюда, комнату его увидели... Невестку, Халиму, спрашиваем: «Горячую воду дали, потому что мы все сюда приехали?». Она кивает… Человек – копейка…

Халиму на траурные мероприятия не пускали, ее берегли и опекали по очереди все приехавшие родственники. И она выносила и родила сына. А отец, высохший в те дни, как лист в пустыне, все повторял: «Нам бы только тело отдали, раз уж живого не будет, нам бы теперь только похоронить по-человечески». Когда российские водолазы проникли в 9-й отсек погибшей лодки, среди 13 тел нашли и его сына, успевшего заглушить реакторы и предотвратившего радиационную катастрофу. Как ни кощунственно это звучит, но тринадцати семьям повезло. Они хотя бы не опознавали своих мужчин по частям тела.

В хранилище музея Северного флота покоится фотовыставка памяти «Курска». На нескольких стендах собраны увеличенные фотографии из семейных альбомов членов экипажа и профессиональные, сделанные прекрасным мастером Александром Раубе, которого, увы, тоже уже нет в живых. Свадьбы, дети, друзья, служба, отдых в лесу и прощание. Жизнь - от великого счастья до великого горя. Если услышите, что где-то эту фотовыставку покажут – сходите и вспомните о 118 сильных, здоровых, молодых мужчинах России, которых очень не хватает сегодня.

Мурманск – Видяево – Мурманск, 2000 – 2010 гг.

источник kp.ru
Сетевое издание (сайт) зарегистрировано Роскомнадзором, свидетельство Эл № ФС77-80505 от 15 марта 2021 г.
ГЛАВНЫЙ РЕДАКТОР — НОСОВА ОЛЕСЯ ВЯЧЕСЛАВОВНА.
ШЕФ-РЕДАКТОР САЙТА - КАНСКИЙ ВИКТОР ФЕДОРОВИЧ.
АВТОР СОВРЕМЕННОЙ ВЕРСИИ ИЗДАНИЯ — СУНГОРКИН ВЛАДИМИР НИКОЛАЕВИЧ.
Сообщения и комментарии читателей сайта размещаются без предварительного редактирования. Редакция оставляет за собой право удалить их с сайта или отредактировать, если указанные сообщения и комментарии являются злоупотреблением свободой массовой информации или нарушением иных требований закона.
АО "ИД "Комсомольская правда". ИНН: 7714037217 ОГРН: 1027739295781 127015, Москва, Новодмитровская д. 2Б, Тел. +7 (495) 777-02-82.
Исключительные права на материалы, размещённые на интернет-сайте www.kp.ru, в соответствии с законодательством Российской Федерации об охране результатов интеллектуальной деятельности принадлежат АО «Издательский дом «Комсомольская правда», и не подлежат использованию другими лицами в какой бы то ни было форме без письменного разрешения правообладателя.
Приобретение авторских прав и связь с редакцией: kp@kp.ru